ПРО ШВОНДЕРОВ И ШАРИКОВЫХ

(анатомия новой российской революции-5)

Единственный субъект исторического развития – народ. Само это развитие совершается за счет тектонической социальной энергии, которую генерирует народная масса. Особенно явственно это проявляется в экстремальных ситуациях, то есть во время войн и революций.

В частности, успех или неуспех революции зависит от того, примет народ предлагаемые революционерами преобразования или не примет. Если не примет, то революция сменит название на мятеж, а революционеров отправят в тюрьму или поставят к стенке. Так происходит всегда и везде, решающее слово за народом.

Вместе с тем, сравнительный анализ двух великих революций, французской 1789 года и российской 1917 года, а также последней нашей «демократической» революции 1991 года выявляет наличие двух социальных групп, игравших в них настолько активную роль, что некоторые исследователи утверждают, будто именно они эти революции и «совершили».
Эти две группы персонализируют персонажи повести Булгакова «Собачье сердце» - Швондер и Шариков. Творческий гений писателя настолько глубоко проник в суть этих двух типов революционеров, что ни убавить, ни добавить просто нечего.
Инициативную революционную роль играет Швондер – авантюрист и демагог, искренне ненавидящий страну, в которой он живет, и народ, который построил на этой земле свое государство. Он с удовольствием уничтожил бы этот народ физически, весь без остатка. Его цель – мировое господство, не больше и не меньше. Страна, в которой совершается революция, – только средство. Один из главных большевистских швондеров по кличке «Троцкий» откровенно говорил: «На погребальных останках России мы станем такой силой, что весь мир опустится на колени». Но кишка тонка, швондеров очень мало. Им нужна помощь.

И вот здесь на исторической сцене появляется Шариков. Это  воплощение люмпена - существа бездуховного и бескультурного, озабоченного исключительно удовлетворением базовых физиологических потребностей. В обществе, созревшем до состояния революции, шариковых всегда много, у них нет нравственных тормозов, они асоциальны и опасны сами по себе. А когда люмпены подпадают под влияние коварных и злобных швондеров, случается беда.
В революционных событиях союз швондеров с шариковыми репродуцируется с удручающей неизбежностью.
 
Во Франции два века назад тамошних масонствовавших швондеров называли «якобинцами», а шариковых «санкюлотами», то есть «беспортошными». Это они устроили массовую резню, залили кровью всю страну – швондеры командовали, а шариковы рубили головы.

Теоретик революций из числа швондеров, известный под фамилией Маркс, понял необходимейшую роль шариковых в задуманном швондерами переустройстве мирового порядка. Для обозначения шариковской социальной группы он использовал термин «пролетариат», но имел при этом в виду явно не весь рабочий класс, а только люмпенизированную его часть – тех, кому «нечего терять кроме своих цепей».

Квалифицированным рабочим было «чего терять» и в России, и тем более в Европе, это не революционная социальная группа. А вот люмпену действительно терять нечего, никогда и нигде. Подменяя таким образом понятия, представляя люмпен-пролетариат как весь «рабочий класс», марксисты называют щвондерско-шариковскую революционную затею «пролетарской» – мол, совершается она в интересах всех рабочих. Это понятно, ведь сказать, что революция нужна только самим швондерам, значит обречь ее на неудачу с самого начала…

Швондерско-шариковский характер ярче всего проявился в октябрьской революции в России 1917 года и последовавших за ней трагических событиях. «Ленинская гвардия», поголовно состоявшая из швондеров, попыталась физически уничтожить весь русский народ за исключением люмпенизированной его части в городе и на селе. Геноцид  назвали «классовой борьбой», которая после «победы социализма» только обострилась. Поголовно вырезали целые сословия, весь цвет русской нации и ядро национального генофонда. Как и во Франции в конце XVIII века, швондеры командовали, а шариковы палачествовали.

Безусловно, в случившейся национальной катастрофе виновна и русская национальная элита, разобщенная и дезориентированная швондерской пропагандой. Тот же Троцкий откровенно признал, что если бы белые не пускали либерально-демократические слюни насчет «Учредительного собрания» и прочей непонятной народу чепухи, а твердо подняли бы знамя восстановления монархии, то «революция потерпела бы поражение». А без этой определенности демагогические лозунги большевиков типа «земля крестьянам, вода матросам» оказались для народных масс ближе и понятнее, чем кабинетно-либеральные умствования многих лидеров контрреволюции, из-за чего случилось то, что случилось.

«Демократическая» революция в России в 1991 году – тоже швондерское предприятие, достаточно взглянуть на национальный состав самых горластых «демократов» и особенно тех, кто с их подачи присвоил бывшее общенародное имущество и образовал «новорусскую» олигархию, той же «семибанкирщины», например. Специфика данной революции заключалась в том, что на этот раз швондеры выдвинули на первый план шарикова – типичного партноменклатурного люмпена по фамилии Ельцин, пропившего остатки разума и обуреваемого бредовой жаждой власти. Пока этот шариков «царствовал», страной управляла его «семья», состоявшая из одних швондеров – Березовский, Гусинский, Смоленский и пр.

«Экономические реформы» в ходе всех трех упомянутых революций лучше всего резюмирует бессмертная фраза, которую Булгаков вложил в уста Шарикова - «отнять и поделить», - но которую в жизнь претворили швондеры. Для этого, собственно, швондеры и затевали революции - чтобы присвоить себе власть и собственность, ни с кем не делясь.
Французские швондеры с помощью санкюлотов разграбили имущество аристократии и церкви. Российские швондеры-большевики в 17-ом де факто присвоили имущество помещиков и капиталистов, которое в результате национализации оказалось в собственности государства, то есть в эксклюзивном распоряжении швондерской бюрократии. А в 91-ом их наследники швондеры-демократы у государства его имущество «отняли и поделили» между собой на сей раз совершенно открыто, де юре, путем мошеннической «приватизации»

Конечно, и народ в целом, и революционеры-шариковы, в частности, на этом пиршестве шакалов оказались лишними, им не перепало ничего. Швондеры пообещали, что все достанется поддержавшему их люмпену (сначала «кто был ничем, тот станет всем» по-большевистски, затем «коренные реформы» и ваучеры по-демократически), но, естественно, обманули и не поделились. Санкюлоты, как  и до революции, остались во Франции без порток. Российская беднота как не имела до революции ни земли, ни фабрик, ни чего-либо еще, так и осталась после «Великого Октября» неимущей, с одним гордым сознанием, что теперь она «социалистическая». А в 1991-ом швондеры отняли имущество у государства и поделили его между собой, не оставив шариковым даже иллюзии, что те имеют какое-либо отношение к бывшей «социалистической» собственности. «Итоги приватизации пересмотру не подлежат», - твердят они без устали, будто кто-то собирается спрашивать их мнение на этот счет...

Сейчас, накануне новой российской революции ситуация повторяется в том смысле, что швондеры снова пытаются оседлать революционную волну. Однако по сравнению с 17-м и с 91-м многое изменилось. Расстановка сил уже не укладывается в прежнюю дихотомию швондер-шариков против народа и государственной власти, за собственное господство и овладение национальным богатством.

Во-первых, уже два десятилетия государственная власть в России и основные средства производства и так принадлежат швондерам. Это железобетонная политэкономическая аксиома – у кого собственность, у того и власть, независимо от того, за каким фасадом эта власть скрывается. То есть революция швондерам сейчас совершенно не нужна, им нужна «стабильность», чтобы невозбранно продолжать разграбление страны.

Во-вторых, сменился фасад, за которым скрывается реальное владычество швондерской социальной группы. Раньше роль такого фасада играл полоумный люмпен Ельцин, за которого все решала его расширенная «семья». Теперь на российской сцене правит бал новый персонаж, отличающийся от булгаковских героев -  «национальный лидер» по фамилии Путин.
Это, безусловно, не бессмысленный шариков, манипулируемый швондерами, каким был его предшественник Ельцин, а фигура вполне самостоятельная. Швондеры посадили Путина в Кремль, чтобы он защитил их власть и собственность, когда ельцинская «крыша» окончательно прохудилась и народ совсем было собрался гнать их всех в три шеи. Ни кто-либо из опротивевших людям швондеров-демократов, ни новый люмпен наподобие Ельцина с задачей сохранения режима справиться уже не могли. Требовалось нечто новое, нечто такое, что могло бы ввести народ в заблуждение. Требовался персонаж не из «Собачьего сердца», там подходящих не было, а из какого-нибудь другого художественного произведения, который и швондеров бы не обидел, и народу показался бы приемлемым.

После упорных поисков, серии проб и ошибок самый хитрый член ельцинской «семьи» швондер Березовский предложил назначить главой государства В.В. Путина. Выбор оказался удачным, отвечающим условиям задачи. Продолжая аналогию с художественными образами, Путина можно ассоциировать с бандитом Фоксом из фильма Говорухина «Место встречи изменить нельзя». Очень точно этот персонаж охарактеризовал в фильме другой уголовник: «По замашкам вроде бы фраер, но не фраер, это точно… Ему человека зарезать…».

Так и Путин. По биографии, риторике и прочим параметрам – образцовый патриот-государственник. Но на самом деле не патриот и не государственник, это точно. Ему национальный интерес продать по сходной цене, как Фоксу человека зарезать, ничего не стоит. Идеальный фасад для господства швондеров. Снаружи выглядит вполне прилично, народ верит, а внутри творится прежний, ельцинский еще разбой. Так, благодаря Фоксу-Путину, швондерам удалось продлить свое господство над Россией еще на десятилетие.

Не будучи, в отличие от Ельцина, шариковым, Путин не делегировал реальные рычаги власти швондерской «элите», а взялся править сам. Тех же из швондеров, кто пытался им манипулировать или отнять у него реальную власть, он жестко, как и положено персонажу типа Фокса, поставил на место: у кого это место оказалось в Лондоне, а у кого и на сибирской зоне, кому как пофартило...

Но один в поле, как известно, не воин. Поэтому Путин, не ущемляя шкурных интересов покорившихся ему швондеров ельцинского разлива, набрал в Питере собственную бригаду и расставил своих людей на ключевые позиции во власти и в экономике. Перефразируя другого персонажа говорухинского фильма, капитана Жеглова, можно констатировать, что «так возникло преступное сообщество, в просторечии именуемое шайкой», которое вместе со швондерами «с большим успехом принялось бомбить» 140 миллионов «фраеров» на необъятных просторах нашей Родины.

Таким образом, сейчас верхушка новой властно-денежной «элиты» Российской Федерации состоит из двух формально разных групп людей – из старых, революционных еще швондеров, и из новых питерских разбойников. Дело они делают одно и то же, общее швондерское дело - грабят страну и вывозят награбленное за рубеж. Однако между собой отношения у них не очень теплые, уж больно разные это воровские масти. Путин старается избегать прямого столкновения со швондерской бандой, даже новым президентом назначил Медведева, который хоть и из питерских, но по либеральным замашкам ближе к швондерам.

Однако время идет, прохудилась и путинская «крыша». Народ всех этих министров-олигархов и олигархов-пока еще не министров вместе с «национальными лидерами» и «преемниками» любит примерно одинаково и примеривается дать хорошего пинка им всем без разбору, всему этому жульническому ельцинизму-путинизму.

Поэтому в  группе швондеров сейчас разброд и шатание. И себя во власти им увековечить хочется, и ощущение есть, что вот-вот «придет гегемон» и все их либеральное швондерское счастье в одночасье порушит вместе с путинской «крышей».
Чтобы при любом развитии событий остаться наверху, сохранить власть и собственность, швондерское сообщество разделилось на три группы. Первая и самая влиятельная старается по возможности продлить нынешнюю ситуацию, всячески поддерживая «тандем», «Единую Россию», «Народный фронт» и т.д. Вторая (оранжевая «несистемная оппозиция») пытается свалить вину за народные беды на одного только Путина, якобы не доведшего до конца либеральные «коренные реформы», из-за чего все и разваливается. А третья, понимая, что национальную революционную волну остановить все равно не удастся, пытается ее оседлать.

В официальной партийно-политической системе задачу возглавить национально-патриотическое движение бюрократия поручила алмаатинскому швондеру-мультимиллонеру Жириновскому. Но Жирик с его замашками городского сумасшедшего свой политический потенциал давно уже растратил, мало кто верит, что он и вправду «за русских и за бедных». Требуются новые фигуры.

И вот, в руководстве национально-патриотических организаций, особенно молодежных, все заметнее становятся люди, поразительно напоминающие то ли Троцкого, то ли Свердлова в молодости. Как и их предшественники, эти люди отличаются ура-революционностью, радикализмом в высказываниях, склонностью к насильственным формам политической борьбы вплоть до террора. Это давно уже опробованная швондерами в предыдущих революциях тактика – неискушенной молодежи демонстративный экстремизм по душе, люмпену тоже.

Словом, куда ни глянь, везде швондеры. И в правительстве, и в оппозиции либеральной, и в части оппозиции национальной. Вопреки публичным пререканиям, на деле они друг дружку поддерживают. Например, швондеры в правительственных СМИ  всячески рекламируют «своих» из рядов как либеральной, так и националистической оппозиции. Окружили!

Но, похоже, с перепугу переборщили. Шариковых швондерская либеральная власть наплодила в России чрезмерное количество, как из жадности, так и из патологической русофобии держа народ за гранью нормальной жизни - там, где люди под давлением нечеловеческих условий люмпенизируются. Не настало ли время пожинать плоды этой политики? Ведь не одни только швондеры владеют искусством управлять ударной энергией революционного люмпена.

А ну как найдется кто-нибудь еще, достаточно влиятельный и ловкий, да и натравит шариковых на самих швондеров как национально-социальную группу? Ведь именно швондеры сейчас при власти и при деньгах, только у них есть, что «отнять и поделить». То, что новая российская революция будет антишвондерской в социально-освободительном смысле, это факт, иного просто не дано. Но не станет ли она при этом еще и национально-освободительной, в смысле погромной?
Похоже, что либеральная власть добивается именно всероссийского погрома, всячески противодействуя русскому национально-патриотическому движению в его здоровой части и тем самым способствуя радикализации и ксенофобизации настроений в обществе, возрастанию роли люмпенов. Может быть, засевшие в Кремле швондеры страдают суицидальным синдромом и специально толкают Россию в «светлое будущее» темно-коричневого цвета?

Поживем – увидим. Ждать осталось недолго. Обнадеживает то, что последнее слово в любом случае за его величеством русским народом.

Александр Никитин
Секретарь ЦПС ПЗРК «РУСЬ»